Пепел победы - Страница 180

180

На миг Скотти даже позволил себе проникнуться сочувствием к командиру хевов, но только на миг, ибо атака Девятнадцатого, Шестнадцатого и Семнадцатого крыльев вошла в решающую фазу. Хевы сумели перехватить лишь три процента выпущенных ЛАКами ракет, а остальные две тысячи семьсот врезались в их боевой порядок.

* * *

Гражданин комиссар Халкет взбежал на флагманский мостик, когда ракеты уже приближались. Райан, похоже, даже не заметила его появления. Все ее внимание было приковано к дисплею. В ее сознание проник лишь один посторонний звук: когда начали взрываться первые боеголовки, кто-то из офицеров застонал.

Ракеты были легкими, слишком легкими даже для эсминцев и легких крейсеров, и гражданка коммодор затрясла головой в горестном откровении: ЛАКи! Не иначе как те самые мантикорские «суперЛАКи», которые, по заверениям Госбезопасности, были бредовой выдумкой, не имеющей права на существование. Увы, выдумка обернулась реальностью. Они существуют и сейчас готовятся безжалостно вспороть борта ее кораблей.

При обычных обстоятельствах столь легкие лазерные боеголовки не представляли для дредноутов ни малейшей угрозы. Они могли нанести незначительные повреждения линкору, но навряд ли уничтожить его. При достаточно большом количестве они, конечно, легко могли покалечить линейный крейсер. Дредноут же представлял собой просто уменьшенный вариант супердредноута, со столь же мощной броней, а также активными и пассивными защитными системами. Для таких кораблей попадания легких ракет были не более чем комариными укусами.

Однако если проводить аналогию со Старой Землей, манти застали эскадру в порту, на якоре, с зачехленными пушками, не способной ни к маневру, ни к активной обороне. Импеллерные узлы были холодными, а это значило, что корабли не могут ни установить гравистены, ни, что важнее, поднять непробиваемые клинья. Их «верх» и «низ» не были защищены массивной броней именно потому, что в боевых условиях были надежно прикрыты непробиваемыми гравитационными плоскостями клина. Это позволяло проектировщикам сосредоточить основную массу брони на более уязвимых бортах и еще более уязвимых молотообразных носовой и кормовой оконечностях.

Но ни одна из мантикорских ракет к бортам и оконечностям кораблей Джианны Райан ни малейшего интереса не проявила.

* * *

Ракеты Тремэйна проносились «мимо» и «под» беспомощными левиафанами хевов как молнии и взрывались на ничтожном расстоянии в пятьсот километров. Лазерные лучи со смертоносной точностью вспарывали тонкую обшивку, из ужасных пробоин вырывались облака пара. Представив себе ужас, творящийся на борту обреченных, Скотти сжал зубы. Было совершенно ясно, что никто на этих кораблях не заметил приближения противника, а значит, хевы не предприняли обычных мер безопасности, как то: откачать воздух из внешних сегментов корпусов, герметизировать внутренние отсеки, облачиться в скафандры.

Волна пламени пронеслась сквозь строй хевов, разнося его в клочья. Три дредноута, пять линкоров и минимум десяток линейных крейсеров погибли в первые же мгновения. Один дредноут в результате взрыва термоядерного реактора исчез в ослепительной вспышке, остальные корабли превратились в обломки. В пространстве появились спасательные модули, но, как хмуро приметил Тремэйн, их было очень мало.

Грустить и сочувствовать было некогда: бой продолжался. «Ферреты» расстреляли свой наступательный боезапас и в обычных обстоятельствах вышли бы из боя. Однако на сей раз они просто произвели перестроение, пропустив вперед три эскадры «Шрайков-Б». Новый боевой порядок начал вторую атаку.

Теперь настал черед «Шрайков». Они несли меньше ракет, чем «Ферреты», но самих их было больше, и их боезапас до сих пор оставался неизрасходованным. В отличие от первого, сокрушающего, концентрированного залпа, «Шрайки» повели огонь в соответствии с указаниями Одри Пайн и Юджина Нордбрандта по отдельным целям, добивая уцелевших.

* * *

Джианна Райан с трудом поднялась на ноги. В воздухе висела пыль, помещение заполнял едкий запах горящей изоляции. Машинально проведя тыльной стороной ладони по лицу, она едва ли заметила, что ладонь в крови, — все внимание было сосредоточено на дисплее. У нее не было времени задаться вопросом, как БИЦ «д'Эгильона» вообще удалось сохранить дисплей в рабочем состоянии после обрушившихся на флагман ударов. Так или иначе, хотя несколько секторов консоли погасло, информация продолжала поступать. Флагман содрогался под новыми и новыми лазерными ударами, направленными в жизненно важные узлы, и она знала, что остальные корабли, скорее всего, находятся в еще худшем положении.

Три дежурных линейных крейсера, находившиеся на фланге противоположном тому, по которому пришелся удар ЛАКов, успели поднять клинья и установить бортовые гравистены до того, как их настигли ракеты. Эти линейные крейсера и еще не задействованные в бою эсминцы прикрытия оставались единственными боеспособными кораблями в распоряжении коммодора. Сейчас линейные крейсера набирали ускорение. Несмотря на их огневую мощь, они едва ли могли спасти положение, особенно с учетом преимущества мантикорцев в скорости, но Райан с отстраненной гордостью отметила, что они, по крайней мере, разгоняются, чтобы атаковать врага, а не улепетывают с поля боя.

— Связь! — услышала она словно со стороны свой резкий голос. — Приказ эсминцам прикрытия: в бой не вступать, уходить как можно скорее. Они обязаны сообщить командованию об этих новых ЛАКах!

— Есть, гражданка коммодор!

180